Октябрь

…в неподвижной тишине жизнь приглушенно, словно шепотом доносилась сквозь сухие окна, и мне казалось, что мне не меньше тысячи лет – и все строительство этого несчастного города и долгий путь к торжеству коммунизма я наблюдал сам, как наблюдает обездвиженный старик за играющим ребенком, — с горьким сожаление о своем несчастливом детстве и одновременно искренней благодарностью всевышнему за то, что есть те, кто живет счастливую жизнь. За то, что она не видела войны, голода и насилия, политических преследований и общественного осуждения, склочных теток в регистратуре, коек в областных больницах, бледных поселков городского типа. Что обычная коммуналка, доставшаяся великой стране в наследство от покорявших космос гигантов, потрясет ее сознание и останется в памяти чем-то шокирующим, но почти нереальным, как декорации к платоновскому «Котловану». Что за золотой кремлевской звездой и статуей Петра лежит таинственная, почти бесконечная земля, состоящая из миллиона таких коммуналок; страна без надежды, страна без веры; страна под гнетом маленького тирана, не ищущая освобождения, отчаявшаяся, смирившаяся, забытая. И в этом отчаянии и усталости, в грязной кухне, в темной старой квартире она олицетворяла собой свободу и счастье — такое бесценное и такое неоцененное ей самой.