Пока Маша потерялась в локальной политике, мы с Лизой держимся
только тем, что превратили наш чатик в Телеграмме в бесконечное нытье и
слезливую самоподдержку. Мне жаль, что кто-то чувствует то же, что и я, потому
что этого врагу не пожелаешь, но, с другой стороны, понимание того, что я не
одна такая, дает мне веру в то, что это не со мной что-то не так.
Я абсолютно уверена, что, когда это все кончится, я иногда буду
смотреть назад и искренне не понимать, как я выживала в этом аду. Уже так много
месяцев я просто выживаю каждый день. Они становятся бесконечными, каждый день дается
все труднее, и пару раз этой весной мне казалось, что лимит исчерпан, и дней
больше не останется. И каждый раз каким-то фантастическим чудом мне удавалось
снова где-то найти силы на то, чтобы продолжить жить жизнь, которую я ненавижу.
И самое страшное здесь – чувство безысходности, которое сменяет твои планы на
жизнь после, чувство, что уже ничего не доставит тебе радость, и эта
бесконечная усталость, отчаяние и ненависть, под которой я сейчас погребена,
останутся с тобой навсегда. Суицид лишает тебя шансов на лучшую жизнь. Теперь я
понимаю, почему еще ни одну депрессию не вылечили эти слова. Когда у тебя депрессия,
ты просто уверен, что лучшей жизни не может быть.
У меня пока еще не депрессия, хоть я и в шаге, потому что мы
с Лизой все еще думаем о будущем. У нас обеих проблемы со здоровьем, потому что
ежедневный негатив не может не влиять на твое физическое состояние. И все же мы
находим силы на то, чтобы что-то предпринимать. По теории ложек мои - в минусе,
но, отключив все чувства, я как-то умудряюсь оставлять работать логическое
мышление. И каждый раз, когда мне плохо, оно дает мне дополнительные ложки. И оно
говорит о том, что сейчас я воспринимаю реальность искаженно, и ни в коем
случае нельзя вестись на эти провокации; и прежде, чем утверждать, что лучшей
жизни не может быть, подожди, пока ты наконец-то сможешь убедиться в этом
лично. Да, все, что мы испытываем сейчас – бесконечный страх и чувство
уязвимости перед пугающим будущим, но каждый раз, когда я бросалась в
неизвестное, чтобы строить все с нуля, я потрясающе профессионально умела
отключать чувства и эмоции, отдавая все, что происходит, под полный контроль
рационального мышления. Я никогда не боялась будущего, но сейчас мне кажется,
что оно не будет достаточно интересным, чтобы я дожила до него и осталась в
нем, - но пока я могу заставить эти страхи замолчать. У меня нет сил, чтобы
прибрать в комнате и вымыть голову, потому что свои последние ложки я трачу на позволяющую
мне выживать броню.
Прошло четыре года с моего возвращения домой, и это – первое
четвертое июля, когда я понимаю, что оказалась совершенно не там, где хотела. В
день, который для меня – тоже праздник, особенно грустно понимать, что
последнее, что держит меня здесь – это контраст. Я все еще жива, потому что я видела
ту таинственную «лучшую жизнь». И я сейчас не об Америке как о государстве,
потому что любое государство – это плохо, а на Земле есть местечки и получше.
Но в Америке я чувствовала себя в безопасности. В Америке мне было комфортно. В
Америке ко мне относились уважительно – я была человеком. В моей Америке не
было холодной темной зимы девять месяцев в году, - я ненавижу зиму. В Америке у
моей семьи были деньги, и была мобильность, и была свобода, и была сотня
вариантов провести выходные интересно и с пользой, - и хотя это больше был
маленький, уютный, изолированный мирок, там я чувствовала себя в большем комфорте
и безопасности, чем в столице собственного государства. Боже, там я хоть что-то
чувствовала.
И я понятия не имею, та ли эта страна, в которой я хочу прожить
жизнь, но базовое right to pursue happiness,
которое привила мне Америка, и которое так оспаривается в России каждый день, -
мой базис, на котором я держусь, и который дает мне веру в то, что это не я –
сумасшедшая, наглая, требовательная, эгоистичная. В любой стране, которую я
буду пробовать в качестве нового дома, я в первую очередь буду искать то
потрясающее чувство комфорта и удовлетворенности жизнью, которое я впервые
испытала только в семнадцать, и которым я наслаждалась всего один короткий год.
Я, в общем, не знаю, что сказать на 4 июля. Когда мне
потрясающе повезло с преподавателями в Jamestown High School, и я получила невероятный
инсайт в историю Соединенных Штатов, я удивлялась и всегда буду удивляться
тому, насколько уверенно Америка за три столетия выдержала все, что только
можно было, и вырвалась вперед – намного увереннее монументальных Европ. Нужно
быть как Америка.
Может, я найду что-то лучше, и я хочу попробовать искать, но
на данный момент я надеюсь, что мои поиски закончились еще тогда, в семнадцать.
Happy 4th of July, my second and my only home.
You swore
and said we’re not,
We’re not
shining starts,
This I
know, I’ve never said we are.
Through I’ve
never been through hell like that
I’ve closed
enough windows to know I can never look back.
